Constantia Мраморного дворца
Санкт-Петербург/
05.02.2020 в 00:08
/ АВТОР: ВАДИМ ДРОЗДОВ
В Петербурге есть дворец, который «соглашался служить» только владельцам, носящим имя Константин. Остальным он приносил несчастья.
И речь идет, отнюдь, не о Константиновском дворце в Стрельне, хозяином которого долгое время был великий князь Дмитрий Константинович. Этот рассказ о Мраморном дворце.
Его первым хозяином должен был стать Григорий Орлов – знаменитый фаворит Екатерины Второй, которому императрица, во-многом, была обязана восхождением на престол. Великолепный дворец, отделанный 32 сортами мрамора, строился на царские деньги для Орлова как «здание благодарности». Автором проекта выступал один из самых востребованный в Петербурге зодчих того времени – Антонио Ринальди.
Но ни Ринальди, ни Орлову не суждено было дождаться завершения строительства, которое, растянувшись на 17 лет, завершилось только в 1785 году. Архитектор упал с лесов при возведении Большого театра в Петербурге и, получив от императрицы пенсию по инвалидности, покинул Россию за год до окончания работ во дворце. А тот, кому предназначалось это великолепие, сошел с ума вследствие семейной трагедии и покинул земной мир еще в 1783 году.
К этому моменту дворец уже был украшен символикой рода Орловых, девизом которого было латинское выражение “Fortitudine et Constantia”, что в переводе означало «Твердостью и постоянством». И именно слово Constantia и предопределило судьбу дворца. Так же, впрочем, как и идея Ринальди использовать при формировании центрального фасада композиционное решение триумфальной арки императора Константина в Риме. Отныне дворец будет признавать над собой власть только владельцев с именем Константин.
Несмотря на то, что Екатерина Вторая выкупила дворец у братьев Орловых вскоре после смерти своего бывшего фаворита, здание более 10 лет стояло пустым в ожидании своего первого полновластного хозяина. Им стал второй внук Екатерины Второй – великий князь Константин Павлович, которому бабушка подарила дворец в день его свадьбы. 15 февраля 1796 года великий князь женился на кобургской принцессе, уроженке маленького герцогства, что на севере Баварии, которую в православии стали величать Анной Федоровной.
Имя свое, выбранное Екатериной Второй, Константин Павлович получил не случайно. Венценосная бабушка готовила ему великую судьбу - стать правителем Византии, которую вместе с Потемкиным она мечтала отвоевать у турок. Но геополитика, смерть Потемкина и экономика вопроса помешали Екатерине Второй осуществить «Греческий проект» - ее заветную мечту.
Павел Первый, вскоре после восхождения на престол, решил пойти «против воли дворца». Он предоставил его в качестве зимней резиденции Станиславу Августу Понятовскому - бывшему польскому королю, лишившемуся власти за год до смерти Екатерины Второй и весной 1797 года приехавшему в Петербург. Однако рок был неумолим: Понятовский прожил после этого менее года и скончался во Мраморном дворце уже в следующем феврале.
Великолепное здание вновь вернулось во владение Константина Павловича. Но в качестве его резиденции использовалось только до декабря 1812 года – пока великий князь не был отправлен в действующую армию для участия в Заграничном походе против Наполеоновской Франции.
Судьба, не позволившая Константину Павловичу взойти на византийский престол, все же дала ему возможность довольствоваться малым. После победы над Наполеоном он, по сути, стал правителем Польши, заняв должность главнокомандующего польской армией. И с этого момента стал проживать уже в Варшаве.
В марте 1832 года, через 9 месяцев после смерти Константина Павловича, у Мраморного дворца появился очередной хозяин с именем Константин. Николай Первый подарил его своему второму сыну – Константину Николаевичу. Этот великий князь вошел в историю как главный либерал в ближайшем окружении Александра Второго. Делом своей жизни он считал развитие российского флота, а вершиной его карьеры стала должность председателя Государственного Совета.
В 1849 году Николай Первый своим указом официально оформил передачу дворца своему второму сыну в потомственное владение и повелел назвать его «Константиновским». Однако это название так и не прижилось.
Константин Николаевич предпринял очередную попытку пойти «против воли дворца», назвав своего старшего сына – наследника – Николаем. И вновь все закончилось драматически: наследник был уличен в краже, лишился всех прав и был выслан из Петербурга. (Более подробно эту историю я описывал в публикации «Несостоявшийся владелец Павловска»). А Мраморный дворец в 1892 году унаследовал второй сын Константина Николаевича – Константин Константинович, хорошо известный как поэт «К.Р».
Константин Константинович был человеком очень религиозным, глубоко почитавшим своего небесного покровителя – святого Константина. Но все же он отказался назвать наследника в его честь, выбрав первенцу другое имя – Иоанн. Мало того, второго сына, в нарушение семейной традиции, он также назвал иначе - Гавриилом (первоначально выбрав имя Андрей, которое не было утверждено императором Александром Третьим). И только третьего отпрыска родители окрестили Константином.
Стоит ли удивляться, что после кончины Константина Константиновича в 1915 году, Мраморный дворец не принял нового хозяина. Хотя формально он и отошел к князю императорской крови Иоанну Константиновичу, но тот вступить во владение дворцом не смог. Князь тогда уже был на фронтах Первой мировой войны, где смог дослужиться до чина ротмистра лейб-гвардии Конного полка и звания флигель-адъютанта. На фронте он встретил революцию, после которой прожил совсем недолго: в июле 1918 года Иоанн Константинович был убит большевиками в Алапаевске вместе с двумя братьями – Игорем и Константином. К тому времени Мраморный дворец уже был национализирован и стал народным достоянием.
И речь идет, отнюдь, не о Константиновском дворце в Стрельне, хозяином которого долгое время был великий князь Дмитрий Константинович. Этот рассказ о Мраморном дворце.
Его первым хозяином должен был стать Григорий Орлов – знаменитый фаворит Екатерины Второй, которому императрица, во-многом, была обязана восхождением на престол. Великолепный дворец, отделанный 32 сортами мрамора, строился на царские деньги для Орлова как «здание благодарности». Автором проекта выступал один из самых востребованный в Петербурге зодчих того времени – Антонио Ринальди.
Но ни Ринальди, ни Орлову не суждено было дождаться завершения строительства, которое, растянувшись на 17 лет, завершилось только в 1785 году. Архитектор упал с лесов при возведении Большого театра в Петербурге и, получив от императрицы пенсию по инвалидности, покинул Россию за год до окончания работ во дворце. А тот, кому предназначалось это великолепие, сошел с ума вследствие семейной трагедии и покинул земной мир еще в 1783 году.
К этому моменту дворец уже был украшен символикой рода Орловых, девизом которого было латинское выражение “Fortitudine et Constantia”, что в переводе означало «Твердостью и постоянством». И именно слово Constantia и предопределило судьбу дворца. Так же, впрочем, как и идея Ринальди использовать при формировании центрального фасада композиционное решение триумфальной арки императора Константина в Риме. Отныне дворец будет признавать над собой власть только владельцев с именем Константин.
Несмотря на то, что Екатерина Вторая выкупила дворец у братьев Орловых вскоре после смерти своего бывшего фаворита, здание более 10 лет стояло пустым в ожидании своего первого полновластного хозяина. Им стал второй внук Екатерины Второй – великий князь Константин Павлович, которому бабушка подарила дворец в день его свадьбы. 15 февраля 1796 года великий князь женился на кобургской принцессе, уроженке маленького герцогства, что на севере Баварии, которую в православии стали величать Анной Федоровной.
Имя свое, выбранное Екатериной Второй, Константин Павлович получил не случайно. Венценосная бабушка готовила ему великую судьбу - стать правителем Византии, которую вместе с Потемкиным она мечтала отвоевать у турок. Но геополитика, смерть Потемкина и экономика вопроса помешали Екатерине Второй осуществить «Греческий проект» - ее заветную мечту.
Павел Первый, вскоре после восхождения на престол, решил пойти «против воли дворца». Он предоставил его в качестве зимней резиденции Станиславу Августу Понятовскому - бывшему польскому королю, лишившемуся власти за год до смерти Екатерины Второй и весной 1797 года приехавшему в Петербург. Однако рок был неумолим: Понятовский прожил после этого менее года и скончался во Мраморном дворце уже в следующем феврале.
Великолепное здание вновь вернулось во владение Константина Павловича. Но в качестве его резиденции использовалось только до декабря 1812 года – пока великий князь не был отправлен в действующую армию для участия в Заграничном походе против Наполеоновской Франции.
Судьба, не позволившая Константину Павловичу взойти на византийский престол, все же дала ему возможность довольствоваться малым. После победы над Наполеоном он, по сути, стал правителем Польши, заняв должность главнокомандующего польской армией. И с этого момента стал проживать уже в Варшаве.
В марте 1832 года, через 9 месяцев после смерти Константина Павловича, у Мраморного дворца появился очередной хозяин с именем Константин. Николай Первый подарил его своему второму сыну – Константину Николаевичу. Этот великий князь вошел в историю как главный либерал в ближайшем окружении Александра Второго. Делом своей жизни он считал развитие российского флота, а вершиной его карьеры стала должность председателя Государственного Совета.
В 1849 году Николай Первый своим указом официально оформил передачу дворца своему второму сыну в потомственное владение и повелел назвать его «Константиновским». Однако это название так и не прижилось.
Константин Николаевич предпринял очередную попытку пойти «против воли дворца», назвав своего старшего сына – наследника – Николаем. И вновь все закончилось драматически: наследник был уличен в краже, лишился всех прав и был выслан из Петербурга. (Более подробно эту историю я описывал в публикации «Несостоявшийся владелец Павловска»). А Мраморный дворец в 1892 году унаследовал второй сын Константина Николаевича – Константин Константинович, хорошо известный как поэт «К.Р».
Константин Константинович был человеком очень религиозным, глубоко почитавшим своего небесного покровителя – святого Константина. Но все же он отказался назвать наследника в его честь, выбрав первенцу другое имя – Иоанн. Мало того, второго сына, в нарушение семейной традиции, он также назвал иначе - Гавриилом (первоначально выбрав имя Андрей, которое не было утверждено императором Александром Третьим). И только третьего отпрыска родители окрестили Константином.
Стоит ли удивляться, что после кончины Константина Константиновича в 1915 году, Мраморный дворец не принял нового хозяина. Хотя формально он и отошел к князю императорской крови Иоанну Константиновичу, но тот вступить во владение дворцом не смог. Князь тогда уже был на фронтах Первой мировой войны, где смог дослужиться до чина ротмистра лейб-гвардии Конного полка и звания флигель-адъютанта. На фронте он встретил революцию, после которой прожил совсем недолго: в июле 1918 года Иоанн Константинович был убит большевиками в Алапаевске вместе с двумя братьями – Игорем и Константином. К тому времени Мраморный дворец уже был национализирован и стал народным достоянием.
К экскурсии:
Увидеть Мраморный дворец и ознакомиться с его историей, вы можете на любой из моих обзорных индивидуальных экскурсий по Петербургу.